Сказочное Рождество - Страница 23

— Ты когда-нибудь была в горах? — спросил он, не отводя глаз от окна, за которым шел снег.

— Нет. Но я очень хочу побывать там. Мне кажется, там красиво. Снежные вершины. Холодный воздух. Зеленые лохматые ели.

— У меня складывается впечатление, что ты там успела побывать.

— Может, в моих снах. В них я много путешествую, — призналась Габриель.

— А мне в последнее время ничего не снится. Пустота. И тело кажется таким тяжелым, что хочется от него отделаться.

— Нельзя так говорить, — ласково упрекнула его Габриель.

— Хорошо. — Брендон повернул голову в ее сторону. — Извини, что отвлекаю тебя от праздника. Наверное, там очень весело...

— Я не была там. Я все время сидела за дежурным столом и думала... — Габриель осеклась, но набралась смелости и продолжила: — Брендон, я думала о вас. Все дни, которые я успела проработать в этой больнице, я думаю только о вас. Мне так хочется вам помочь. Я готова на все, чтобы вам стало легче. Мне так же больно, как и вам, когда я вижу грусть и пустоту в ваших глазах. Я... я... — Габриель заметила, что Брендон смотрит на нее, и тогда она наклонилась и поцеловала его в губы. — Сегодня Рождество, и я верю, что мои мечты, в которых только вы, сбудутся. — Она снова коснулась своими горячими губами губ своего пациента. Они были такими влекущими, что голова Габриель закружилась. Она бы отдала все на свете, чтобы поцеловать эти губы снова.

Но Брендон резко отвернулся и ничего ей не ответил. Сердце Габриель сжалось. Ее дыхание замерло. Ей показалось, что она только что умерла. На глазах появились слезы. Они беззвучно скользнули по пылающим щекам и упали на ее горячие ладони.

Я плачу — значит живу, подумала она и вскочила со стула.

— Простите меня! Простите, ради бога! — шепнула она сквозь слезы и быстро побежала к двери.

Через несколько секунд в палате снова повисла тишина.

9

Оливия Уильямс схватила свой пуховик и пулей выскочила из галереи «Взгляд». Надевая на ходу шапку и перчатки, она выбежала на тротуар и начала ловить такси.

Ей было стыдно и обидно одновременно. И она не могла понять, какое чувство сильнее.

Да, Томаса Джуса признали победителем в их невидимой игре. И что же? Завидовать его успеху? Но тогда почему он не сказал ей заранее, что его псевдоним Дик Шин. Может, она бы и извинилась. Может быть... Хотя вряд ли.

Господи, как он ей понравился! Ей даже показалось, что они смогли бы быть вместе. Но тут открылась вторая сторона Томаса, а именно — эгоистичный женоненавистник Дик Шин, самоуверенный, амбициозный...

Оливия завязала потуже шарф и побежала к перекрестку, где увидела желтую машину с шашечками.

К ее счастью, такси оказалось пустым. Только она хотела сесть в машину, как мужская рука схватила ее за локоть и вытащила наружу.

— Думаешь, так легко отделалась от меня?! — Перед ней стоял Томас. — Ну уж нет! Мы поговорим!

— Не о чем мне с тобой разговаривать! — отрезала Оливия и снова полезла в такси, но Томас опять вытащил ее на улицу.

— Что тебе надо?! — Оливия крепко держалась за дверцу желтого автомобиля, как будто боялась, что Томас схватит ее и утащит в темный угол для выяснения отношений.

— Зачем ты выплеснула на меня вино?

— Я не буду отвечать на этот вопрос! Ты сам прекрасно знаешь! — фыркнула Оливия и освободилась от его крепкой хватки.

— Нет, не знаю. И даже не догадываюсь! Я не чувствую вины перед тобой! И мне не понятно такое поведение с твоей стороны! — Томас даже не думал отпускать ее.

— Эй, не май месяц! Собачий холод, а вы тут играть вздумали! — недовольно буркнул водитель такси и обернулся, чтобы взглянуть на ругающуюся пару. — Ах это снова вы! А ну закройте дверь! Закройте дверь, я сказал! — закричал он так громко, что Оливия, испугавшись, выполнила то, о чем он попросил.

Водитель еще раз чертыхнулся, потом рванул по газам и исчез за поворотом.

— Какой грубый! — Оливия проводила взглядом такси и недовольно покачала головой.

— Как таких принимают на работу! Я обязательно напишу жалобу в их агентство! — Томас рассмеялся, но потом повернулся к Оливии, взял ее за плечи и серьезно сказал: — Я не держу на тебя зла. Правда. Но мне очень хочется тебе рассказать о себе. Ведь ты меня видишь не таким, какой я есть на самом деле.

Оливия недоверчиво посмотрела на Томаса, отошла от него и, поправив ремешок сумки на плече, пошла в сторону центра.

— Куда же ты?! — крикнул ей вслед Томас.

— Подальше от тебя! Меньше будет неприятностей! — ответила она не оборачиваясь.

Томас тяжело вздохнул и закрыл глаза, недоумевая, почему с женщинами так сложно найти общий язык. Что еще нужно ему сделать?

— Прости меня, что не сказал заранее! Что не предупредил тебя, что ушел со студии! Прости! Слышишь?! — крикнул он Оливии и, заметив, что она замедлила шаг, быстро догнал ее. — Тебе все равно? Ты не хочешь ничего узнать? — спросил он ее, но она не ответила.

Тогда Томас остановил Оливию и поднял ее лицо за подбородок. На ее глазах были слезы, и в ту же минуту он понял, что Оливия неравнодушна к нему.

— Ты плачешь?

— Это снег! — ответила она. — Это снег.

— До Рождества осталось не больше часа, я хочу встретить этот праздник с тобой. Ты не против? — с нежностью спросил он.

Оливия улыбнулась ему, потом рассмеялась, вытерла слезы и подтаявшие снежинки с лица и качнула головой в знак согласия.

— Хорошо. Я дам тебе возможность все объяснить. Сегодня ведь канун Рождества...

Кимберли Лех чувствовала себя королевой в новом платье цвета голубой волны и в песцовой шубке, приобретенной на днях в дорогом меховом магазине.